Комната 317

Фэндом: Ориджиналы

Рейтинг:  R

Жанры:  Слэш (яой),  Ангст,  Мистика,  Даркфик,  Ужасы

Предупреждения:  Смерть персонажа

Размер:  Мини, 10 страниц

Кол-во частей: 3

Статус: закончен

Описание:

«Психическое оружие. Это наш ключ к победе в этой войне, наш козырь в рукаве».

Здание с бесконечными хитросплетениями коридоров, комнаты без окон. И страх. Всепоглощающий страх.

Здесь ты преследуешь лишь одну цель — выжить. Ведь став жертвой чудовищного эксперимента, всё, что у тебя остается — жизнь... и любовь.

Посвящение:

Моей любимой Настеньке Найдёновой. Я помню о тебе, не переживай.

Предисловие

Объявление в местной газете «Вестник Союза», 7.08.2023

Срочное сообщение! Франция объявила войну Священному Союзу!

Сегодня утром в 6:37 вражеская авиация сровняла с землей пограничный городок Тотенхайм, что, как известно, являлся крайней северной точкой нашего страны.

Эта атака, по мнению экспертов, была последним этапом подготовки к полномасштабным военным действиям. Подобное заявление никак нельзя считать бесподставным. Как сообщалось раньше, французские беспилотные летательные аппараты неоднократно нарушали воздушные границы Священного союза. Кроме того, в последнее время и в самой Франции проводятся разносторонние военные учения, что можно было назвать подготовкой к предстоящей атаке и к ее последствиям.

Главы государств со всего мира уже признали подобный акт агрессии объявлением войны со стороны Франции. Кроме того, уже разработан и согласован план дальнейших действий.

Сейчас как никогда наша страна нуждается в защитниках. Войны прошлых лет показали, что лишь вместе мы можем одолеть врага. Поэтому правительство призывает…

Из письма мисс Шульден, адресованого мистеру Джеймсу

… Война. Похоже, она возвращается в наши края. Просто не верится, неужели она вновь решила разорвать своими медными когтями то хрупкое равновесие, что далось нам с таким трудом. Это похоже на страшный сон, дикую иллюзию, сумасшедшую мечту безумца. Хочется открыть глаза и разом оказаться в сумрачной тишине городка. Помню, как ненавидела эти серые, однообразные будни, эти похожие один на другой выходные. Помню, как рвалась навстречу приключениям, а они, словно играя со мной в прятки, убегали прочь, исчезали.

Теперь я бы отдала все, лишь бы всё опять стало по-прежнему. Чтоб мужчины шли на работу в офис, а не на поле боя. Чтоб женщины плакали над книгами и фильмами, а не над телами любимых. Чтоб дети боялись монстров под кроватью, а не расстрела.

А в общем у нас всё по-старому. Питер ушел сегодня утром, думаю, навсегда. Думаю пойти за ним — говорят, людей в добровольцы набирают. А ты же знаешь, сидеть сложа руки я не привыкла, особенно, когда дело идёт о спасении тысяч жизней. В городе тихо. Правда, когда ветер меняется, выстрелы вражеские слышны.

Не знаю точно, зачем пишу это. Может, так будет легче. Нарушил ты обещание, мне тебя в гроб класть…

Из заявления командира элитного подразделения «Титаны» миссис Джонатан Кавэн, 30.10.2033

Господа, конечно, вы можете со мной не согласиться, но, как по мне, эта война уже порядком затянулась. Кажется, что мы топчемся на одном месте, не в силах сойти с него. А тем временем наши ресурсы — как людские, так и продовольственные — истощаются, попросту таят. С каждым днём погибает всё больше наших солдат, и в то же время хранилища пустеют на глазах. Каждый час это французы убивают наших ребят, оставляя детей сиротами, а жён — вдовами.

Кроме того, всё чаще слышны недовольные возгласы со стороны гражданских. Раз за разом они возмущаются из-за неработоспособности правительства. И, к сожалению, не без оснований. Дело близится к революции. И уж поверьте, если страну снаружи разрывают на части враги, а народ потрошит её изнутри, ни к чему это в конечном итоге хорошему не приведёт.

Да, у нас есть современное оружие и хорошо обученные солдаты, но и наш враг не отстает. Он наступает нам на пятки, дышит нам в спину. Ходят слухи, что их учёные ведут активные разработки новейшего оружия. Говорят, что оно сможет расщеплять человека на молекулы: раз — и нет человека. Думаю, объяснять все те ужасные последствия, что ждут нас в связи с этим изобретением, будет излишним.

Есть только один способ выйти победителями из этой войны. К сожалению, если верить слухам, французы додумались до этого первыми. Мы должны изобрести что-то совершенно новое, что-то, что до нас еще никто не делал.

Из доклада научной базы «Феникс», доктора Чака Стэдхема, 10.12.2032

в рукаве.

Проект «МШ» («Мозговой Штурм»), несомненно, единственный в своем роде. Речь здесь идет совершенно не об убийствах моральных, эмоциональном воздействии. Нет.

«МШ» предполагает полное разрушение психики человека. Путем воздействия специальных веществ на определённые участки мозга, включения или же отключения тех или иных процессов мышления, субъект лишает возможности адекватно реагировать на внешние раздражители. Кроме того, он испытывает сильнейшие галлюцинации, что в сумме с действием от определенного рода веществ вызывает полное отключение нервной системы, разрушение нервных окончаний…

Из электронного письма миссис Джонатан Кавэн, адресованого Стюарду Патерсону, 17.12.2032

Никогда не думала, что они отпустятся до такого. Психическое оружие. На первый взгляд, глупо и бессмысленно. Но это лишь на первый взгляд. Стоит лишь задуматься об этом, как охватывает леденящий душу ужас. Они назвали это гуманным решением проблем. Они считают, что сводить людей с ума, превращая их в «овощи», это в порядке вещей.

Да, я говорила о чём-то совершенно новом, но кто же знал, что им придёт в голову такое.

В последнее время всё чаще закрадывается мысль, что сейчас жизни миллионов в руках психопатов. А теперь они решили превратить и остальных в подобных себе.

Вряд ли я усну сегодня ночью. Завтра они голосуют за предоставление этим — не побоюсь этого слова — психопатам разрешения на проведение опытов. Для себя я уже давно решила: пусть мой голос ничего не решит, пусть, возможно, он будет единственным, но я проголосую против. Против этого сумасшествия. Против этого бреда. Этой ночью, думаю, меня будут мучить жуткие видения бьющихся в конвульсиях молодых парней и девушек, обреченных на ужасную и мучительную «гуманную» смерть…

Из приказа президента Священного Союза о проведении разработок в хо­де проекта «Мозговой Штурм» научной базой «Феникс», от 7.01.2033

 …разрешение на проведение опытов в рамках проекта «Мозговой Штурм«… материальное обеспечение… военнопленные…

Глава 1

Он брёл по бесконечному лабиринту коридоров. Под потолком жалостливо гудели тонкие пожелтевшие стержни-лампы. То тут, то там посеревшие квадраты навесного покрытия испарились, будто сбежали, испугались мертвенной пустоты. В ушах звенело от зловещей тиши, лишь тёмные капли стремились к полу, покрытому пылью и грязью, нехоженому, да разбивались вдали об его холодный кафель.

Тонкие стены бежали вперёд, сворачивая то в одну, то в другую сторону, извивались, сходились в тупики. Их бег бессмыслен, их путь заранее просчитан. Но они продолжают бежать вперед, унося с собой бесконечное множество дверей, что кожной болезнью, уродливыми язвами впивались в них. А за каждой дверью — целые неизведанные миры офисных кабинетов и складских помещений. Кое-где беглецов караулили засохшие растения. Наверное, будь на то их воля, и они бы пустились в бега. Но сети их корней спрятаны в горшки-тюрьмы. Заключенные стали надзирателями, и вот их костлявые тени пугают всё вокруг.

 Везде и всюду видны следы присутствия живых: брошенная сумочка, исписанная ручка, мышиные следы, что тоненькой цепочкой тянутся вдоль стен, возникая из ниоткуда и исчезая в никуда.

Он шёл уже несколько часов, но по-прежнему перед ним — лишь хитросплетения коридоров, их спутавшаяся в пространстве сеть. Черные пасти дверей хищно скалились, сверкая начищенными до мутного блеска ручками. Они манили к себе, протягивали свои невидимые руки, сладкими голосами обещали помочь найти выход. Но стоило их открыть, как на плечи неподъемным грузом падало разочарование, влезало под кожу ненасытным насекомым. За каждой дверью — заваленные хламом, что и не пройти, комнатки, да новые и новые коридоры.

Он ходил, бродил, бегал по коридорам, не находя выхода.

Они сливались воедино и разбегались во все стороны. Они медленно ползли прямо и резко поворачивали вбок. Разветливались на сотни путей, что не пройдёшь и за целый век, и заканчивались тупиками.

Дорогу то и дело перебегали крысы, подметая длинными хвостами пол, оставляя вереницу следов. Они бежали вперёд, в самое сердце коридорного лабиринта, но стоило закрыть глаза, как они тут же исчезали, не оставляя после себя ничего. Только мелкие следы на грязном полу.

Со всех сторон доносился звук падающих капель. Казалось, дом плачет, скучая по прошлым своим обитателями, пугаясь собственной опустошённости. Капли падали на пол, разбиваясь на сотни маленьких кристаллов, что разлетались во все стороны подобно звездной пыли. Они пели свою песню, наполняя бесконечные коридоры сотнями серебряных голосов. Вот только ни луж, ни труб нигде не было.

А он всё брёл по коридорам, ища ту дверь, что ведёт к выходу.

От долгой ходьбы ныли ноги, желудок крутило от голода. Он бы отдал всё за ломтик хлеба. Но всё это меркло перед воспоминаниями. Они обрушивались на него градом, давили на плечи, подкашивали ноги. Он помнил всё. Он хотел бы забыть.

***

Они летели уже несколько часов. Арни молча смотрел в иллюминатор. Белоснежные облака проплывали совсем рядом. Небесный океан разливался до самого горизонта. Оно пенилось, менялось. Белые барашки-облака застыли на нём, переливаясь в солнечных лучах.

А вдруг он видит все это в последний раз?..

Очередные переговоры Франции со Священным Союзом. Они не сулили ничего хорошего. Это сильнейшее объединение государств, что мнило себя защитником мира на Земле, это царство роскоши и бедности, где под богатым многоэтажным домом на улице просит милостыню женщина с ребёнком на руках. Они непреклонны. Они преследуют одну-единственную цель — полное уничтожение Франции и её союзников.

Сердце щемило от страха. Страх. Он липким, слизким комком застревал в глубинах души. Он обволакивал с головы до ног. Он порабощал. Сковывая по рукам и ногам. Превращая воздух в воду, давая вздохнуть. Превращая в безвольную марионетку в чужих руках.

— Боишься? — в молчаливой тишине слова звучали удивительно громко. Казалось, хриплый голос волной прокатился по салону, звеня в ушах.

Арни обернулся. Сидящий рядом в упор смотрел на него. В зеленых глазах был спрятан целый мир. Тонкие губы дрогнули в слабой улыбке.

— Как думаешь, Клод, — голос дрожал от волнения и страха. Как только самолет сядет, им откроется путь в преисподнюю. — Они убьют нас?

Клод лишь вздохнул. Врать было бессмысленно, ведь всё и так ясно, как белый день. Все переговоры со Священным Союзом заканчивались убийствами — жестокими и кровавыми. Но переговоры продолжались, а люди становились пешками в чуждой им игре, где жизнь их не стоит ни гроша.

За окном неспешно плыли облака. Стесняясь, их рваные края заливались румянцем. Золотое яблоко солнца катилось по небесному блюдечку к закату. День подходил к концу.

Нежно приобняв за плечи, Клод уложил своего любимого себе на грудь. Их пальцы сплелись в замок, сливаясь в одно целое. Ничто не в силах их разделить.

— Всё будет хорошо, — прошептал он на ушко Арни. Тот прикрыл глаза и зарылся носом в складки рубахи. — Пока я с тобой, тебе нечего бояться.

***

Дверь недовольно заскрипела, открывая незваному гостю все секреты, что так долго прятала за собой. За ней примостилась небольшая комнатка, что, похоже, сжалась от царившей в ней пустоты. С посеревшего потолка свисала лампочка на длинном проводе. С обшарпанных стен сыпалась белым снегом штукатурка. И ни единого окошка.

Высоко под потолком тянулась вентиляционная труба. Железной костью она уходила в мясо стен, просачиваясь сквозь них, растворяясь. Решётка, закрывающая вентиляционное отверстие, покорно стояла у стены, молчаливо замерев. А на её месте сверкала черная пустошь. Она, казалось, как чёрная дыра, не выпускала из себя ни малейшего лучика света, а лишь притягивала к себе, завораживая черной неизвестностью.

Он медленно вошёл, осторожно прикрыв дверь. На внутренней стороне мученица была покрыта глубокими ранами-царапинами. Они причудливыми узорами расползались по всей её поверхности. Чёрными змеями они сплетались в клубки, путались.

В вентиляции послышался противный скрежет, что разом заполнил всю комнатку. На миг показалось, что стены от страха сжались ещё сильнее, а воздуха стало ещё меньше. Что-то ползло сюда, сотрясая воздух жутким скрежетом металла.

Арни замер как вкопанный. Остатки здравого смысла вопили, молили о побеге. Но ноги не слушались. Он словно засохшее растение врос корнями в землю, не в силах больше сдвинуться с места. По спине пробежали мурашки.

Что-то приближалось. Странный звук, будто кто-то втягивает воздух сквозь длинную трубу. Ни одно живое существо так не смогло бы…

Тьму вентиляционного отверстия разорвали семь бледных полосок-пальцев. Они яростно впились в металл, похоже, намереваясь погнуть его. Из отверстия появилась голова чудовища.

Некогда человеческое, один его вид пугал до дрожи в коленках. Дикие глаза блестели в тусклом свете лампы. Редкие, выеденные болячками волосы торчали во все стороны. Его кожа была испещрена гниющими язвами. Челюсти срослись воедино, образовывая длинную трубку. Существо свирепо втянуло в себя воздух.

Арни выскочил за дверь, захлопнув её. В этот же миг что-то тяжёлое ударилось об нее. На секунду повисла тишина. Неожиданно воздух пронзил жуткий скрежет. Дверь мученически застонала под лютыми ударами. Она, казалось, плакала.

От ужаса у него подкосились ноги. Он медленно осел на грязный пол. Ещё один удар в дверь, и руки непроизвольно закрыли уши. Веки сомкнулись.

Трудно сказать, сколько он просидел так, не двигаясь. Возможно, прошло лишь пару минут. А может, в небытие умчались часы. Но стоило ему открыть глаза, как голова пошла ходом.

Перед ним не было ни двери, ни комнаты. Лишь голая стена.

Глава 2

Очередной бесконечный коридор заканчивался новой дверью. Старая, её поверхность укрыта трещинами морщин. Слепым глазом круглой ручки оглядывала она окружавший её скудный клаптик мира. Испуганные, уставшие от безумного бега стены сиротливо жались к ней, ища в ней защиту, превращая её в свой щит. По обе стороны стояли её вечные сторожа — давным-давно завядшие кустики в неподъёмных горшках.

Она манила, жаждала открыться нежданному гостю.

Ручка с противным скрипом повернулась, словно о чём-то предостерегая, неохотно щёлкнул замок, не желая участвовать во всём этом бреде, и трухлявая дверь отворилась.

Яркий голубоватый свет ударил в глаза, ослепляя. Ноги невольно перешагнули порог. Чудовищных размеров комната предстала перед его взором. До неприличия высокий потолок, что с него свисали ясные лампы в металлических плафонах. Противоположная стена казалась крохотной и немощной. Возле двери, в углу, притаился тяжёлый письменный стол, усыпанный различными бумагами. Дивные узоры из цифр и букв невесомой пеленой укрывали пожелтевшие листы, разбегались в стороны и сплетались воедино.

Картотека. Вся комната была уставлена стеллажами с карточками и бумагами, полками с личными делами. И эти шкафы древними истуканами стояли стройными рядами, молчаливо подпирая до неприличия высокий потолок.

Он неспешно брёл по заваленному бумагами с отчетами и докладами некогда работавших здесь полу. Листы шелестели под ногами, взлетали ввысь и падали ниц. Подойдя к одному из шкафчиков, он начал перерывать папки.

Они здесь. Все эти люди, их жизни запечатлены здесь. Аккуратно распечатаны и сложенные в папки, упорядоченные и расставленные по полкам. Они все здесь. Их имена искрятся чернотой ночного неба. Их мысли, стремления, цели — всё уместилось на парочке жалких листов. Их всех больше нет. И всё, что от них осталось — шуршащая под пальцами бумага с четко выведенными именами.

Одна за одной чужие жизни протекали в его руках. Все разные, все неповторимые. Но одно объединяло их все — их больше нет. У кого-то была семья, кто-то развивал свой талант, кто-то паразитом наживался на других, забирая и присваивая себе все лучшее — никого не осталось с нами. Лишь картонные папки стоят в шкафах на полочках.

В глубине комнаты что-то зашуршало. Оно приближалось, ступая по устеленной листами тропе. Шло ровно, твёрдо ступая. Шло тихо, не сопя и не рыча. Оно всё ближе.

За стеллажом мелькнула тень. Арни напряся, готовясь к побегу. Что бы то ни было, но встречи с этим он явно не искал. И вновь зашуршали листы…

***

— Клод, — радостный вскрик пролетел по комнатке, ударяясь о стены, отскакивая от шкафов, прячась за бумагами. В появившемся из сердца железного лабиринта шкафов существе с трудом угадывался некогда статный и привлекательный молодой человек. Порванный костюм, клочьями свисавший с плеч. Лицо перемазано не то сажей, не то грязью. Обычно собранные в тугой хвост волосы сбились в колтуны, торчали во все стороны.

Его глаза лихорадочно блестели в ослепляющей синеве света, подающего сверху, даваемого железными глазами ламп. Веки ни на миг не смыкались, а взор, похоже, устремился в пустоту, окружавшую их, обволакивающую их, поглощающую. И в этой пустоте он, казалось, смог увидеть все, что так долго прятали от них высшие силы.

— Клод!

Тонкие ручонки сомкнулись на его шее. Его любимый стоял перед ним. Единственный дорогой ему человек крепко обнимал его. И казалось, что с этими объятиями в него переходит все тепло хрупкого тельца, весь страх, вся боль. Он хотел бы забрать это все, впитать в себя до последней капли…

По впалым щекам потекли слёзы. Солёные капельки сбегали вниз, оставляя по себе одни лишь тонкие дорожки-змейки, извивающиеся и растворяющиеся в воздухе.

— А-арни, — хриплый голос дрогнул.

***

Их шаги глухо звучали в тишине коридоров. Вдалеке всё так же капала вода, не оставляя луж. Цепочки мышиных следов становились не в меру короче. За старыми дверями кто-то тихо пел.

Они шли вперёд, не оборачиваясь. Страх дышал им в спину, хватал за рукава. Но они не прекращали свой путь. Остановиться сейчас — значит проиграть. Проиграть в этой недетской игре. Проиграть собственные жизни. Реванша здесь не будет.

Их пальцы сплелись воедино. Их руки сцепились в замок, что никому не под силу открыть.

Чёрной бездной комнаты без двери заканчивался еще один коридор.

***

Комнатка была битком набита столами, усеянными всякими безделушками по типу кружек и ручек, и стульями, на одном из которых по-прежнему висел чей-то некогда чёрный пиджак. Длинными оборванными рукавами он обнимал мягкую спинку офисного кресла, ища в ней спасение и защиту. Мел­кие вещицы на столах собирались кучками. Все искали спасение.

Тонкие картонные перегородки отделяли друг от друга бывшие рабочие места, разрывали на части все чувства бывших работников. И с этих китайских стен на кресла и на столы воззирали обрывки фотокарточек и карт, давным-давно выцветшие кнопки. Живыми глазами они смотрели на вырезанную временем пустоту.

На чёрном кресле с бесчеловечно продавленным сидением лежал маленький детский рюкзачок. Покрытые грязью и пылью цветы и бабочки на нём уже не блестели. Обрывок яркой жизни поблёк, как и сама та жизнь.

Клод неохотно взял находку в руки. Такие маленькие следы присутствия живых он повидал уже не мало. Губная помада, недоточенный карандаш. Они были здесь на каждом шагу, за каждым углом, каждой дверью.

Рука нырнула в рюкзачок. Тонкие пальцы ловко бегали по складкам ткани, гладким фантикам от карамелек со вкусом ванили и шоколада, по набору фломастеров. Внезапно под рукой скользнуло что-то твёрдое и гладкое. Из кармашка он ловко выудил старую куклу.

Один её вид приводил в ужас. Зелёное платье в горошек разлезлось и грязными лохмотьями свисало с шеи. Руки вывернуты, ноги поломаны. Арни бережно коснулся её уродливого лица.

На пол с треском выкатилось белёсое глазное яблоко, а из отверстия под него поползли сотни чёрных жуков, что появлялись из ниоткуда и исчезли в никуда.

В ужасе он отбросил от себя злосчастную куклу. Та, отлетев в сторону, глухо ударилась о перегородку и распласталась на полу.

Они замерли от ужаса.

На глазах уродливая кукла начала расти, становясь всё больше и больше. Из-под тонкой кожи наружу, пузырясь, полезла жидкая пластмасса. Розоватыми каплями падая на пол. Платье разорвалось, и тонкие лоскутки ткани полетели на пол. Чудовище взвыло.

Они бежали что есть мочи. Спотыкаясь, скользя на разбросанных бумажках. Они опрокидывали за собой кресла, сбрасывали вещи со стола. Но монстру всё было нипочем. С жалостливым треском разлетались перегородки, летели щепки из столов.

Это конец.

Арни громко вскрикнул и повалился на пол. По ноге прокатилась волна острой боли. А чудище всё ближе.

Это конец.

Он жалобно заскулил, завопил, зовя на помощь любимого. Но Клоду было всё равно. Он мчался вперёд, позабыв обо всём на свете: об усталости, о боли, о своем любимом.

Это конец.

Тяжёлая туша монстра повалилась на несчастного. Затрещали, ломаясь, кости, фонтаном брызнула кровь…

Конец.

***

Клод лежал на холодном полу, свернувшись в комочек. На глазах блестели слезы, а губы растянула сумасшедшая улыбка.

Из уха выползали жуки.

Он лишь нашёл свою любовь и тут же потерял. Теперь уж навсегда.

Чёрный жук скользнул в нос.

По щеке скатилась блестящая слеза.

За запертой дверью послышался лязг металла и тихое пение.

Дверь со скрипом отворилась.